Дело № 1-45/2021

Приговор

ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

г.о. Щёлково Московской области

«21» мая 2021 года

Щёлковский городской суд Московской области в составе председательствующего федерального судьи Фомичева А.А., при секретаре судебного заседания Сушковой К.О., с участием государственного обвинителя - помощника Щёлковского городского прокурора Московской области Демиденка В.А., потерпевшей Соколовой Ж.В., подсудимого Закурдаева В.С., его защитников адвокатов Коршунова А.Ф., и Зарбабяна М.Г., рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по обвинению

Закурдаева ФИО19, <данные изъяты>», ранее не судимого, обвиняемого в совершении преступления, преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Закурдаев ФИО20 являясь лицом, управляющим автомобилем, нарушил правила дорожного движения, повлекшие по неосторожности смерть человека, при следующих обстоятельствах.

ДД.ММ.ГГГГ примерно в 09 часов 30 минут, ФИО1, управляя технически исправным автомобилем марки «Хонда Аккорд», государственный регистрационный знак «№», следовал с включенным ближним светом фар со скоростью 60 км/ч в населенном пункте по 07 километру автомобильной дороги «Щёлково-Фряново», проходящей по территории г.о. <адрес> со стороны <адрес> в направлении <адрес>, имеющей: двустороннее движение, по две полосы движения в каждом направлении, при наличии разделительной полосы, разделяющей потоки противоположенных направлений и не предназначенной для движения и остановки транспортных средств, конструктивно выделенной металлическим колесоотбойным брусом и с помощью дорожной разметки 1.2 Приложения 2 к Правилам дорожного движения Российской Федерации, горизонтального профиля, сухой, без дефектов асфальтного покрытия, в дневное время суток, в условиях ясной погоды, без осадков, при общей видимости проезжей части более 300 метров, при наличии линий дорожной разметки: 1.1 Приложения 2 к ПДД РФ, обозначающих границы проезжей части, на которые въезд запрещен, 1.2.1 Приложения 2 к ПДД РФ в редакции Постановления Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ №, обозначающих края проезжей части, 1.5 Приложения 2 к ПДД РФ, обозначающих границы полос движения, предназначенных для движения в одном направлении; 1.14.1 Приложения 2 к ПДД РФ, обозначающей пешеходный переход; при наличии дорожных знаков: 5.15.3 Приложение 1 к ПДД РФ «Начало полосы», 6.16 Приложение 1 к ПДД РФ «Стоп линия», 5.19.1 и 5.19.2 Приложения 1 к ПДД РФ «Пешеходный переход»; нарушая предписания указанной дорожной разметки и дорожных знаков, проявил преступную небрежность, а именно, не предвидя возможности наступления общественно опасных последствий, своими действиями, выразившимися в управлении автомобилем, со скоростью, не обеспечивающей возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований ПДД РФ, и бездействием, выразившимся в непринятии своевременных мер, соответствующих дорожно-транспортной ситуации, не применив мер к снижению скорости, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, создал опасную ситуацию.

Далее, неправильно оценив дорожную обстановку и её изменения, ФИО1, не снизил скорость, чтобы иметь возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований правил, (а именно для выполнения обязанности, при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства), приближаясь к пешеходу ФИО6, переходящей проезжую часть по регулируемому пешеходному переходу на запрещающей для нее сигнал светофора слева направо по ходу движения автомобиля «Хонда Аккорд» государственный регистрационный знак «№» под управлением ФИО1, который располагал технической возможностью предотвратить наезд на пешехода путем применения экстренного торможения, продолжал движение прямо с прежней скоростью, не обеспечивающей ему возможность предотвращения наезда на пешехода, тем самым перевел опасную ситуацию в аварийную, в результате чего на <адрес>, совершил наезд на пешехода ФИО6

Своими действиями ФИО1 нарушил требования пункта 10.1. Правил дорожного движения Российской Федерации обязывающего водителя вести транспортное средство со скоростью, учитывая при этом интенсивность движения, дорожные условия. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

В результате указанного дорожно-транспортного происшествия, ФИО6 причинены следующие телесные повреждения: <данные изъяты>. Смерть ФИО6 наступила в результате <данные изъяты>. Между причиненным тяжким вредом здоровью ФИО6 и наступлением смерти имеется прямая причинно-следственная связь. Между дорожно-транспортным происшествием, произошедшим в результате нарушения ФИО1 правил дорожного движения РФ и наступлением смерти ФИО6, имеется прямая причинно-следственная связь.

В судебном заседании ФИО1 вину не признал. Показал, что утром ДД.ММ.ГГГГ правил дорожного движения не нарушал, управлял автомашиной «Хонда» двигался из <адрес>. Автомобилей перед ним не было. Подъезжая к пешеходному переходу, на котором впоследствии произошло ДТП, для него, как водителя, горел разрешающий сигнал светофора, двигался по крайней левой полосе вдоль металлического барьерного ограждения (далее по тексту – МБО), которая была чуть выше посадки его автомобиля. Для пешеходов горел запрещающий сигнал светофора. Перед ним и пешеходным переходом автомобилей не было, он продолжал движение; неожиданно на проезжую часть в зоне пешеходного перехода выбежала ранее неизвестная ФИО6, что он увидел за пару метров. Принял все меры к предотвращению наезда на пешехода, однако технической возможности избежать наезда на пешехода у него не было. В результате сбил ФИО17 левой частью автомобиля, из-за чего треснуло лобовое стекло автомобиля. Когда остановился, то увидел впереди тело женщины, сразу начал звонить в скорую помощь. Машину после ДТП не передвигал. Прибывшим сотрудникам ГИБДД указал на место ДТП, которые отразили это в соответствующей схеме. Считает, что пешеход начал переходить дорогу на запрещающий сигнал светофора. Пешеход ФИО17 появилась внезапно с левой стороны, он не успел остановиться.

Из оглашенных в порядке п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ по ходатайству государственного обвинителя показаний ФИО1 данных в ходе предварительного следствия следует, что ДД.ММ.ГГГГ он двигался на автомобиле «Хонда Аккорд» ехал в левом ряду, соблюдая скоростной режим, в дальнейшем планировал перестроится в правую полосу движения и возможно на доли секунд смотрел в правое боковое зеркало, чтобы оценить обстановку (т. 3 л.д. 129).

После оглашения показаний подсудимый подтвердил их правдивость.

Несмотря на не признание подсудимым своей вины, суд находит вину подсудимого ФИО1 в совершенном преступления полностью установленной и доказанной.

Так, допрошенная в судебном заседании потерпевшая ФИО2 показала, что погибшая ФИО6 её мама. В субботу ДД.ММ.ГГГГ она, её сын ФИО7, отец (муж погибшей) Потерпевший №1 собрались ехать на дачу и ждали ФИО6 в магазине «Касторама» г. Щёлково, забеспокоившись о длительном отсутствии матери, она отправилась на автобусную остановку, куда последняя должна была прибыть с электрички. Когда стала подходить, увидела машину скорой помощи, скопление людей. Сначала не поняла, что произошло, а потом увидела мамину сумку, далее тело мамы. Погибшей ФИО6 было 73 года, видела она хорошо, перебегать дорогу на «красный свет» не могла, так как внимательно относилась к этому.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО7 подтвердил показания ФИО2 сообщив, что вместе с ФИО17 ожидали ФИО2 у магазина «Касторама», когда последняя пошла иска бабушку, однако позвонила через какое-то время сообщив, что бабушку сбила автомобиль. Он и его дедушка ФИО17 пришли на место, что вблизи пешеходного перехода, ведущего к указанному магазину, на месте он увидел, что тело бабушки лежало далеко от машины, ближе к обочине. Бабушка была очень осторожным человеком. На дороге не торопилась.

Допрошенный в судебном заседании свидетель инспектор ГИБДД Свидетель №3 сообщил, что события пятилетней давности помнит плохо. После предъявления схемы ДТП (приложения к протоколу осмотра места происшествия) пояснил, что утром ДД.ММ.ГГГГ выезжал на место ДТП на автодорогу «<данные изъяты>», где водитель ФИО1 на пешеходном переходе сбил пешехода ФИО17. Место ДТП, указанно им (свидетелем) на схеме, установлено со слов ФИО1, так как на дорогое отсутствовали какиел-либо следы, позволяющие установить место наезда.

Допрошенный в судебном заседании свидетель Свидетель №4, инспектор ГИБДД, дал показания аналогичные по своей сути показаниям свидетеля Свидетель №3, сообщив суду, что также участвовал в первоначальном осмотре места ДТП, тело погибшей лежало на дороге, машина ФИО1 стояла в правом ряду. Каким образом работал светофорный объект на данном участке дороге сказать не может.

Допрошенный в судебном заседании свидетель Свидетель №1 показал, что летом 2015 года он ехал в сторону <адрес> по правой полосе на разрешающий сигнал светофора. Перед ним была грузовая автомашина типа «Газель», в связи с чем, обстоятельства ДТП, произошедшие примерно на расстоянии примерно 15 метрах от него он не видел. После пешеходного перехода остановился, увидел, что сбита женщина. В ходе предварительного следствия указывал сотрудникам полиции приблизительное место наезда на пешехода, которое могло быть по его предположению. Полагает, что ДТП произошло на пешеходном переходе.

Допрошенный в судебном заседании свидетель Свидетель №2 показал, что летом ДД.ММ.ГГГГ он двигался на своей машине по <адрес> в сторону <адрес> на разрешающий сигнал светофора. Непосредственно ДТП не видел, видел подлетающие вверх тело человека; остановился после пешеходного перехода увидел тело сбитой женщины и остановившийся автомобиль подсудимого. Уверен, что погибшая начала переходить дорогу на запрещающий для пешеходов сигнал светофора, так как в момент, когда увидел подлетевшие вверх тело погибшей, для него (свидетеля) горел «зеленый свет». Полагает, что ДТП произошло на пешеходном переходе. В ходе предварительного следствия указывал сотрудникам полиции приблизительное место наезда на пешехода, которое могло быть по его предположению.

Из оглашенных с согласия сторон в судебном заседании показаний свидетеля Свидетель №6 следует, что он работал в должности санитара, в его обязанности входило забирать трупы по постановлениям сотрудников полиции и их доставлению в морги. Летом 2015 года, в светлое время суток, поступил вызов, что надо забрать труп после ДТП в районе кладбища на автодороге <адрес>. Он вместе с ФИО21 выехали на место ДТП, чтобы забрать труп. Они приехали на место, и он увидел, что на правой обочине в направлении движения в сторону <адрес> лежит труп женщины, на месте были родственники погибшей женщины, сотрудники ГИБДД и следователь. Расположение автомобиля, точное расположение женщины и деталей осмотра места происшествия он уже не помнит, т.к. прошло много времени. Когда они прибыли на место, следователь попросил его и Огнева поучаствовать в осмотре места происшествия, в качестве понятых, он согласились. Далее в их присутствии следователь осмотрел труп, автомобиль и место где произошло ДТП, сотрудниками ГИБДД проводились замеры, какие были получены результаты, он не помнит, далее следователь заполнил необходимые документы, он с ними ознакомился и согласился и поставил подпись, после этого они погрузили тело женщины в спец. автомобиль и увезли в морг <адрес>. Деталей осмотра он уже не помнит в связи с тем, что прошло много времени.

Помимо приведенных показаний вина ФИО1 подтверждается также письменными материалами дела.

Согласно протоколу осмотра места происшествия, схемы дорожно-транспортного происшествия и фототаблицы, место дорожно-транспортного происшествия расположено на участке автомобильной дороги «<данные изъяты>» <адрес>, <адрес>. Проезжая часть асфальтированная, прямая, сухая, без дефектов, предназначенная для движения транспорта в двух направлениях по две полосы в каждом направлении. На момент дорожно-транспортного происшествия: погода ясная, видимость проезжей части более 300 метров. Место ДТП указано на расстоянии 0,94 метра от МБО, автомобиль подсудимого остановился вдоль окончания проезжей части дороги с правой полосы на расстоянии 44,2 метра от проекции места ДТП. Труп располагается на расстоянии 0,2 метра от остановившегося автомобиля подсудимого. Следов, оставленных пешеходом и автомобилем не обнаружено. Протокол и схема подписаны участвующими лицами, в том числе подсудимым; замечаний и дополнений не поступило (том 1 л.д. 7-16).

Согласно сведениям, содержащимся в протоколе осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ с приложением к нему в виде фототаблицы - при компакт-диска, представленного из 5Б2П ДПС «Южный», установлено, что на диске содержатся фото-файлы окружающей обстановки в день ДТП, сделанные сотрудниками ГИБДД, а так же фотосхема, на которой указанно, что место наезда на пешехода отмеченное на фотосхеме и на план-схеме от ДД.ММ.ГГГГ указанно со слов водителя ФИО1 (том 2 л.д. 217-220; 221-222).

Из справки по дорожно-транспортному происшествию видно, что место происшествия является участок местности <адрес>», время происшествия ДД.ММ.ГГГГ 09 час. 30 мин., ясно, видимость 500 м., освещение дневное, продольный профиль прямой, горизонтальный, ширина проезжей части 11,5 м, покрытие дороги асфальт, состояние дорожного покрытия сухое, без повреждений (т.1, л.д. 7).

Из протокола осмотра транспортного средства следует, что на автомобиле марки «Хонда Аккорд» государственный регистрационный знак «№» зафиксированы механические повреждения: капот, передний бампера, лобовое стекло, крыша, задние стекла, передняя левая блок фара (т. 1, л.д. 17-20).

Согласно данным, содержащимся в протоколе осмотра трупа, с приложением к нему в виде фототаблицы от ДД.ММ.ГГГГ, объектом осмотра является труп женщины, расположенный в 44, 20 метрах от регулируемого пешеходного перехода в сторону <адрес>. Труп имеет множественные переломы частей тела и ссадины (том 1 л.д. 22-26).

Из протокола дополнительного осмотра места происшествия с приложением к нему в виде фототаблицы от ДД.ММ.ГГГГ, следует, что ФИО1 в присутствии адвоката указал, что перед наездом на пешехода он смотрел в зеркало заднего вида и правое зеркало для перестроения в правую полосу движения. На момент движения у него горел зеленый сигнал светофора; как пешеход перебегал полосу движения он не видел (т. 1 л.д. 61-66).

Ответом из ГБУ «Мосавтодор» от ДД.ММ.ГГГГ, установлено, что разрешенная скорость на вышеуказанном участке местности составляет 60 км.ч (том 2 л.д. 202-203).

По заключению судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО6 была причинена тупая сочетанная травма: <данные изъяты>. Указанные в постановлении – все установленные повреждения образовались в условиях дорожно-транспортного происшествия, при столкновении движущегося автомобиля с пешеходом. Тупая сочетанная травма <данные изъяты>-оцениваются в совокупности как тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни (согласно п. ДД.ММ.ГГГГ. «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», утвержденных приказом Минздравсоцразвития России от ДД.ММ.ГГГГ №н). Смерть ФИО6 наступила в результате тупой сочетанной травмы тела с множественными переломами костей скелета и повреждением внутренних органов. Между причиненным тяжким вредом здоровью ФИО6 и наступлением смерти имеется прямая причинно-следственная связь (т. 1, л.д. 32-43).

Приведенные доказательства суд признает допустимыми, достоверными, имеющими отношение к рассматриваемому уголовному делу, полученными с соблюдением требований УПК РФ и достаточными для разрешения дела по существу.

Анализируя показания подсудимого ФИО1 в судебном заседании, отрицавшим свою вину в совершении ДТП повлекшем по неосторожности смерть потерпевшей, ФИО1 утверждал, что правил дорожного движения не нарушал, потерпевшую увидел непосредственно перед наездом, не имел технической возможности к предотвращению ДТП, суд считает их несостоятельными с целью уйти от ответственности за содеянное, поскольку его доводы полностью опровергаются его собственными показаниями на предварительном следствии, показаниями потерпевшей, свидетелей, заключение судебно-медицинской экспертизы, письменными материалами, исследованными по делу.

Так, ФИО1 не отрицал, что двигаясь в вышеуказанное время по вышеуказанной дороге, когда приближался к кладбищу, то обратил внимание на светофор, в момент когда он подъезжал к нему на нем горел зеленый разрешающий движение транспортным средствам сигнал, для пешеходов горел красный, запрещающий им движение сигнал. На проезжей части в момент его движения, пешеходов не было. Но когда до пешеходного перехода оставалось не более пары метров, то увидел, что на полосу его движения вышла женщина, это было для него неожиданно, он совершил наезд на данную женщину левой передней стороной своего автомобиля. Как только он обнаружил опасность, он сразу же применил торможение. Перед наездом на пешехода он смотрел в зеркало заднего вида и правое зеркало для перестроения в правую полосу движения.

При оценке достоверности показаний подсудимого, данных на предварительном следствии об обстоятельствах совершенного ДТП суд учитывает, что при допросе в качестве обвиняемого, при проведении дополнительного осмотра места происшествия с его участием, ФИО1 показания давал добровольно, с соблюдением норм УПК РФ, разъяснением ст. 51 Конституции РФ, ст. 47 УПК РФ, а также он был предупрежден о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и при его последующем отказе от этих показаний. Жалоб, заявлений и замечаний, после ознакомления с указанными протоколами следственных действий он не имел, о чем свидетельствует наличие соответствующих подписей.

При таких обстоятельствах, суд признает более правдивыми показания о произошедшем наезде ФИО1 на пешехода на предварительном следствии и кладет их в основу приговора.

Оценивая вышеприведенные показания потерпевшей ФИО2, свидетелей ФИО7, Свидетель №1, Свидетель №2 Свидетель №3, Свидетель №4, Свидетель №6, то суд признает их допустимыми доказательствами. Показания последовательны, содержат сведения об обстановке до и после совершения преступления, согласуются между собой и с другими объективными доказательствами, исследованными в судебном заседании. Судом не установлено обстоятельств, указывающих на возможность оговора названными лицами подсудимого ФИО1. Перед началом допросов, они предупреждались об уголовной ответственности по ст.ст. 307, 308 УК РФ; их заинтересованность в исходе дела не установлена.

В связи с чем, оснований для исключения показаний потерпевшей и свидетелей из числа доказательств, не имеется.

Оценивая проведенную по делу судебно-медицинскую экспертизу № от ДД.ММ.ГГГГ, которой установлена причина смерти ФИО6 – повреждения, полученные при дорожно-транспортном происшествии, суд находит ее объективной, а выводы эксперта - научно аргументированными, обоснованными и достоверными. Экспертное заключение, соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку выполнено специалистом, квалификация которого сомнений не вызывает. Заключение эксперта оформлено надлежащим образом, обосновано, его выводы представляются ясными и понятными, не противоречивы и подтверждаются другими исследованными судом доказательствами, поэтому у суда нет оснований не доверять ей. В связи с чем, суд признает заключение судебно-медицинской экспертизы допустимым доказательством.

Доводы, указанные стороной защиты об ошибочности исходных данных, представленных с места ДТП - установлении места наезда на пешехода не могут быть признанными обоснованными по следующим основаниям.

Как видно из протокола осмотра дорожно-транспортного происшествия и схемы к нему, при осмотре места происшествия не было обнаружено каких-либо следов, оставленных пешеходом и автомобилем.

Согласно сведениям, содержащимся в протоколе осмотра предметов от ДД.ММ.ГГГГ, место наезда на пешехода, отмеченное на фотосхеме и на план-схеме от ДД.ММ.ГГГГ (0,94 метра), указанно со слов водителя ФИО1, однако при участии ФИО1 в дополнительном осмотре места происшествия ДД.ММ.ГГГГ, подсудимый уже утверждал о том, что место наезда располагалось на расстоянии 1,8 метра от МБО (т. 2 л.д. 99-103).

Таким образом, содержащиеся в материалах дела сведения о месте наезда на пешехода на расстоянии 0,94, 1,8 метрах, вопреки доводам защитников, связаны не с нарушениями допущенными сотрудниками правоохранительных органов при осмотре места происшествия и составлении процессуальных документов, которые в виду отсутствия следов преступления не установили точное расположение места наезда на пешехода, а с противоречивыми в этой части показаниями самого подсудимого.

В связи с чем, суд показания подсудимого, в указанной части, рассматривает как активную позицию защиты, данные в выгодной для себя интерпретации, находит их непоследовательными, надуманными и противоречащими материалам дела, с целью избежать неблагоприятных последствий за совершенное преступление.

Вопреки доводам защиты место наезда на пешехода установлено в зоне действия пешеходного перехода, на левой полосе, что соответствовало как сведениям, содержащимся в протоколе осмотра места происшествия и схеме к нему, показаниям подсудимого, потерпевшей и свидетелей обвинения, а указание конкретных географических координат для данного конкретного ДТП не имеет правого значения, поскольку проезд на разрешающий знак светофора регулируемого пешеходного перехода не освобождало ФИО1, управляющего технически исправным транспортным средством, от обязанности соблюдения Правил дорожного движения РФ.

При таких обстоятельствах оснований, для признания протокола осмотра места происшествия и схемы к нему недопустимым доказательствам, по делу не имеется.

Вместе с тем, поскольку в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства в основу обвинительного приговора могут быть положены лишь доказательства, не вызывающие сомнения в их достоверности и допустимости, а все сомнения, возникающие при оценке в суде протоколов следственных действий в силу ч. 3 ст. 49 Конституции Российской Федерации, ч. 3 ст. 14 УПК РФ должны истолковываться в пользу подсудимого, суд исследовав и проанализировав, представленные стороной обвинения в качестве доказательств: дополнительные осмотры места происшествия с участием свидетелей Свидетель №1 (ДД.ММ.ГГГГ); Свидетель №2 (ДД.ММ.ГГГГ); протокол проверки показаний свидетеля Свидетель №2 на месте (ДД.ММ.ГГГГ), в ходе которых свидетелями было указано место наезда на пешехода на дорожной разметке «зебра» на расстоянии (соответственно) 5,1 метра; 3,7 метра; 3,6 метра ( т.1 л.д.230; т.2 л.д. 73-77; т. 3 л.д. 46-53); протокол следственного эксперимента в от ДД.ММ.ГГГГ, с участим потерпевшего Потерпевший №1, в ходе которого установлено, что потерпевший пересекает пешеходный переход от линии МБО на расстоянии 3,6 метров до места ДТП (при различном темпе движения) за 2,75; 3,45; 2,88 секунд (том 1 л.д. 200-206); протокол дополнительного осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, с участием ФИО1 и его адвоката, в ходе которого установлено, что потерпевший пересекает пешеходный переход от линии МБО до 1,8 метров - до места ДТП (при различном темпе движения) за 1,8; 0,89; 1,08 секунд (т. 2 л.д 99-103), приходит к следующему выводу.

В соответствии с требованиями ч. 1 ст. 176 УПК РФ, осмотр места происшествия производится в целях обнаружения следов преступления, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

Однако, ДД.ММ.ГГГГ с участием свидетеля Свидетель №1, ДД.ММ.ГГГГ с участием свидетеля Свидетель №2; ДД.ММ.ГГГГ с участием обвиняемого ФИО1, следователем фактически был проведен не осмотр места происшествия, а ДД.ММ.ГГГГ - проверка показаний на месте с участием Свидетель №2, а предусмотренный ст. 181 УПК РФ следственный эксперимент, что подтверждается составленными следователем протоколами, согласно которым, в ходе следственных действий не обнаруживались и не фиксировались следы преступления, не проверялись ранее данные Свидетель №2 показания, а была осуществлена фиксация данных, о которых ни свидетели, ни обвиняемый ранее не сообщали.

Исходя из положений ст. 181 УПК РФ проведение следственного эксперимента предполагает создание условий и обстановки, максимально приближенных к тем, в которых протекали определенные действия или события. Достижение сходства обстановки, в которой осуществляются экспериментальные действия, и самих этих действий с обстановкой и обстоятельствами подлинного события обеспечивает достоверность результатов следственного эксперимента, для чего необходимо обеспечение надлежащих полноты и точности воспроизведения самих проверяемых действий. Производство опыта в условиях, отличающихся от тех, при которых происходило реальное событие, лишает результаты следственного действия достоверности и доказательственного значения.

Требования, предъявляемые законодателем к следственному действию - проверке показаний на месте, регламентированы ст. 194 УПК РФ, состоят в показе ранее допрошенным лицом места и объектов, связанных с расследуемым событием, в описании им этого события, демонстрации отдельных действий, исследовании фактической обстановки данного места и сопоставлении с ней ранее полученных показаний в целях проверки.

Между тем, как установлено в суде и следует из последовательных показаний, допрошенных на предварительном следствии и в судебном заседании свидетелей Свидетель №1, Свидетель №2 очевидцами наезда на пешехода автомобилем «Хонда Аккорд» они не являлись, а видели только последствия дорожно-транспортного происшествия.

При таких обстоятельствах, у органов следствия для определения места наезда на пешехода, не было оснований для проведения со свидетелями Свидетель №1 и Свидетель №2 следственных действий, предусмотренных правилами ст.ст. 181, 194 УПК РФ.

С учетом, что результаты по определению места наезда полученные в ходе дополнительных осмотров места происшествия с участием свидетелей Свидетель №1 и Свидетель №2, а также при проверке показаний Свидетель №2 на месте, являются необъективными, основанными на догадках и предположениях, о чем заявили свидетели в ходе судебного разбирательства, что объективно не опровергнуто стороной обвинения, суд, в соответствии с ч. 1 ст. 75 УПК РФ, признает результаты, полученные в ходе проведенных следственных действий недостоверными, а протоколы дополнительных осмотров места происшествия с участием свидетелей Свидетель №1 и Свидетель №2, а также протокол проверки показаний Свидетель №2 на месте преступления, как не соответствующие требованиям ст.ст. 181, 194 УПК РФ, то есть признаёт недопустимыми доказательствами и исключает их из числа доказательств, представленных государственным обвинителем.

Кроме того, как установлено судом, для определения времени за которое потерпевшая преодолела расстояние от «островка безопасности» до места наезда, в ходе предварительного следствия с участием потерпевшего ФИО17 ДД.ММ.ГГГГ и обвиняемого ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ проводились следственные эксперименты.

Как видно из протокола следственного эксперимента с участием потерпевшего ФИО17, и установлено судом, следователем, в нарушение требований ст. 181 УПК РФ, несмотря на то, что преступление было совершено в летний период времени июля ДД.ММ.ГГГГ следственный эксперимент проводился в иных условиях- зимний период времени 2017 года. При этом расстояние, выбранное следователем 3,6 метра для определения времени за которое потерпевшая преодолела расстояние, было произвольным, а расчеты, приведенные следователем в протоколе, в подтверждение этого расстояния - надуманными, поскольку на февраль ДД.ММ.ГГГГ, кроме предполагаемого места наезда на пешехода на расстоянии 0,94 метра от «островка безопасности», указанное ФИО1 в ходе осмотра первоначального места происшествия, доказательствами, подтверждающими величину в расстоянии 3,6 метра, орган предварительного следствия не располагал.

Как следует из материалов дела, данные о месте наезда на расстоянии 3,6 метра были получены следователем (как выше установлено судом с нарушением ст. 75 УПК РФ) лишь ДД.ММ.ГГГГ при проверке показаний свидетеля Свидетель №2.

Как видно из протокола дополнительного осмотра места происшествия                   от ДД.ММ.ГГГГ, с участием ФИО1, для определения времени за которое потерпевшая преодолела расстояние 1,8 метра от МБО до места наезда; расстояние в виде 1,8 метров было установлено следователем, с учетом показаний ФИО1 при проведении следственного действия. При этом следователь, оставил без внимания, и не выяснил причину противоречий в показаниях ФИО1 о месте наезда, сообщенных ФИО1 в ДД.ММ.ГГГГ при осмотре места происшествия (0,94 метра) и спустя два года - при проведении рассматриваемого следственного действия (1,8 метра).

При этом, проводя, следственные действия с участием потерпевшего, а затем и обвиняемого, для определения времени за которое потерпевшая преодолела расстояние от «островка безопасности» до места наезда, и привлекая для проведения следственных экспериментов статистов, следователь антропометрические данные статистов и их соответствие погибшей ФИО6 по росту, весу, телосложению, состоянию здоровья, физическим возможностям, не установил и не выяснил, ограничившись только возрастом, что повлекло за собой невозможность установления достоверности отраженных сведений, подлинной обстановки и обстоятельств воспроизведения в точности событий.

Учитывая изложенное, результаты следственного эксперимента от ДД.ММ.ГГГГ с участием потерпевшего ФИО17 и дополнительный протокол осмотра места происшествия с участием обвиняемого ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ суд, в связи с нарушением требований ст. 181 УПК РФ и на основании ч. 1 ст. 75 УПК РФ, признает недопустимыми доказательствами.

Допрошенный в судебном заседании эксперт 10 отдела ЭКЦ ГУ МВД России по <адрес> Свидетель №5, проводивший автотехнические экспертизы на предварительном следствии, пояснил суду, что использовал вышеуказанные показания относительно места наезда на потерпевшую сообщенные подсудимым, свидетеля Свидетель №1 и Свидетель №2.

Из заключения экспертизы Министерства Юстиции №, проведенной в ходе судебного разбирательства, следует, что расхождение выводов указанного заключения с выводами проведенных ранее судебных экспертиз не имеется.

Поскольку при назначении и проведении на предварительном следствии всех дополнительных автотехнических экспертиз: № от ДД.ММ.ГГГГ; № от ДД.ММ.ГГГГ; № от ДД.ММ.ГГГГ; № от ДД.ММ.ГГГГ; № от ДД.ММ.ГГГГ; а также экспертизы проведенной в суде №, в качестве исходных данных, приведены и использованы, данные, в том числе и те, которые судом признаны недостоверными, а доказательства, в ходе которых они получены (протоколы дополнительных осмотров места происшествия с участием свидетелей Свидетель №1 от ДД.ММ.ГГГГ; Свидетель №2 от ДД.ММ.ГГГГ; протокол проверки показаний свидетеля Свидетель №2 на месте от ДД.ММ.ГГГГ; протокол следственного эксперимента в от ДД.ММ.ГГГГ, с участим потерпевшего Потерпевший №1; протокол дополнительного осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ, с участием ФИО1) - недопустимыми, суд на основании ст. 75 УПК РФ признает недопустимыми доказательствами и заключения всех проведенных по уголовному делу автотехнических экспертиз, поскольку эти заключения являются производными от доказательств, признанных недопустимыми.

Согласно статье 74 УПК РФ заключение эксперта является одним из доказательств, допустимых наряду с другими доказательствами (показаниями обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего, свидетелей и другими).

В соответствии с п. 1 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О судебной экспертизе по уголовным делам», судебная экспертиза при производстве по уголовному делу назначается в тех случаях, когда для разрешения возникших в ходе судебного разбирательства вопросов требуется проведение исследования с использованием специальных знаний в науке, технике, искусстве или ремесле.

В соответствии с п. 19 указанного Постановления Пленума ВС РФ, заключение эксперта не имеет заранее установленной силы и не обладает преимуществом перед другими доказательствами.

В соответствии с требованиями ст. 196 УПК РФ, проведение судебной автотехнической экспертизы по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 264 УК РФ не является обязательным.

Исключение из числе доказательств протоколов дополнительных осмотра места происшествия, протоколов следственных экспериментов, заключений автотехнических экспертиз, по убеждению суда, не повлияет на полноту судебного следствия, поскольку из содержания других исследованных судом доказательств, признанных допустимыми, следует, что обстоятельства дорожно-транспортного происшествия в исчерпывающей степени установлены этими доказательствами,             и использование специальных познаний не требуется.

Проверив и сопоставив исследованные в суде доказательства, оценив их в совокупности с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а также убедившись в том, что собранных по делу доказательств достаточно для разрешения уголовного дела, суд пришёл к выводу о том, что вина подсудимого ФИО1 нашла свое подтверждение в ходе судебного заседания.

Суд считает, что фактическими обстоятельствами, установленными по делу, с достоверностью опровергаются доводы защиты о непричастности ФИО1 к совершению преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ.

Из разъяснений пункта 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения», следует, что при решении вопроса о технической возможности предотвращения ДТП необходимо исходить из того, что момент опасности для движения определяется в каждом конкретном случае с учетом дорожной обстановки, предшествующей ДТП и опасность для движения следует считать возникшей в тот момент, когда водитель имел объективную возможность ее обнаружить.

Таким образом, исходя из установленных обстоятельств по делу, а именно скорости автомобиля под управлением ФИО1, отсутствия каких-либо объектов между автомобилем под управлением ФИО1 и пешеходом при движении автомобиля к месту наезда на ФИО17, ясной погоды, видимости проезжей части более 300 метров; асфальтированной, сухой, без дефектов проезжей части, не ограниченности обзорности с водительского сидения влево и прямо на пешеходов, суд считает, что ФИО1 имел объективную возможность обнаружить потерпевшую с того момента как она начала движение с островка безопасности на проезжую часть, а моментом возникновения опасности для движения водителя ФИО1 в данной дорожной ситуации является именно момент начала движения пешехода от островка безопасности на проезжую часть. Однако, никаких действий, направленных на принятие мер к торможению и предотвращению наезда на пешехода, ФИО1 не принимал, а затормозил непосредственно после наезда на пешехода.

Кроме того, исходя из материалов дела, в том числе из результатов осмотра места дорожно-транспортного происшествия, в ходе которого следов торможения установлено не было, показаний подсудимого, что он отвлёкся для решения вопроса о перестроении в другую полосу, суд считает, что водитель ФИО1 в момент движения до момента столкновения с пешеходом не предпринимал попыток к торможению или иных действий, направленных на предотвращение наезда, что, бесспорно указывает на отсутствие у него необходимой внимательности при управлении автомобилем.

В связи с изложенным, по мнению суда, отсутствие или наличие технической возможности для предотвращения наезда на пешехода, в рассматриваемом случае, существенного значения не имеет, поскольку предотвращение данного ДТП зависело не от наличия или отсутствия у водителя №» - ФИО1 технической возможности, а от соблюдения им требований п. 10.1 ПДД РФ, что предотвратило бы наезд на пешехода в зоне пешеходного перехода.

В соответствии с пунктом 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, согласно которым водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства.

Судом установлено, что водитель ФИО1 без учета характера организации движения транспорта и пешеходов на данном участке дороги, не выполнил требования п. 10.1. ПДД РФ, вёл транспортное средство со скоростью, не обеспечивающей ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил, не принял возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства, приближаясь к обозначенному дорожной разметкой 1.14.1 (зебра) регулируемому светофором пешеходному переходу, не снизил скорость движения, не дал возможности пешеходу ФИО6 закончить переход проезжей части данного направления, а продолжил движение, что и повлекло наезд на пешехода и её смерть от полученных в ДТП травм.

Таким образом, в ходе судебного разбирательства установлено, что преступная небрежность водителя ФИО1 и нарушение требований п. 10.1 ПДД РФ привели к совершению преступления.

По вышеуказанным основаниям суд не принимает во внимание доводы защиты о непричастности к совершенному преступлению и рассматривает их как данные в выгодной для себя интерпретации, с целью избежать неблагоприятных последствий.

Относительно действий погибшего пешехода ФИО17, суд учитывает следующее.

В соответствии с п. 4.6 ПДД РФ, выйдя на проезжую часть (трамвайные пути), пешеходы не должны задерживаться или останавливаться, если это не связано с обеспечением безопасности движения. Пешеходы, не успевшие закончить переход, должны остановиться на островке безопасности или на линии, разделяющей транспортные потоки противоположных направлений. Продолжать переход можно лишь убедившись в безопасности дальнейшего движения и с учетом сигнала светофора (регулировщика).

Установленный факт того, что потерпевшая, в нарушении вышеуказанного пункта ПДД РФ, переходила дорогу на запрещенный знак светофора, выводов суда о виновности подсудимого не опровергают, поскольку не освобождают подсудимого от обязанности соблюдения при управлении транспортным средством Правил дорожного движения, поскольку судом установлено, что именно действия водителя ФИО1 находятся в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями ДТП в виде причинения смерти потерпевшей.

Вместе с тем, суд считает, что не нашла своего подтверждения вина подсудимого в совершении инкриминируемых ему нарушений требований: п. 1.3 ПДД РФ, обязывающего участников дорожного движения знать и соблюдать относящиеся к ним требования Правил; п. 1.5 ПДД РФ, обязывающего участников дорожного движения действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда; п. 8.1 ПДД РФ, обязывающего водителей при выполнении маневра не создавать опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения.

По смыслу уголовного закона, состав преступлений, предусмотренных ст. 264 УК РФ, образуют лишь умышленные осознанные нарушения водителем Правил дорожного движения, повлекшие наступление последствий, указанных в ст. 264 УК РФ.

Как установлено судом, причиной ДТП явилось не нарушение правил, содержащих общие требования, предъявляемые к участникам дорожного движения, а нарушение правил выбора скорости движения транспортного средства, регламентируемого положениями п. 10.1 Правил дорожного движения.

Таким образом, суд признает ФИО1 виновным в нарушении п. 10.1 Правил дорожного движения, повлекшим смерть человека. Исключение из обвинения ФИО1 указания на нарушение пунктов 1.3, 1.5, 8.1 Правил дорожного движения не исключает его виновности в инкриминируемом преступлении.

Действия ФИО1 суд квалифицирует по ч. 3 ст. 264 УК РФ, то есть нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека.

Оснований для прекращения уголовного дела или оправдания подсудимого суд не усматривает.

Решая вопрос о вменяемости подсудимого, в соответствии с положениями ст. 300 УПК РФ, изучив материалы уголовного дела, а также проанализировав поведение подсудимого в судебном заседании, суд приходит к выводу о том, что подсудимый является вменяемым и подлежит уголовной ответственности                       за совершенное преступление.

В соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ, при назначении наказания,           суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного подсудимым преступления, данные о его личности, влияние назначенного наказания на исправление подсудимого и на условия жизни его семьи, а также обстоятельства смягчающие и отягчающие наказание.

Отягчающих наказание обстоятельств не установлено.

В качестве обстоятельств смягчающих наказание суд признает наличие на иждивении <данные изъяты>, впервые совершение преступления, неудовлетворительное состояние здоровья, а так же противоправное поведение потерпевшего, явившегося поводом для преступления, вследствие нарушения погибшей ФИО17 правил дорожного движения, относящихся к пешеходу.

В ходе рассмотрения дела в суде подсудимый возместил потерпевшей ФИО18 материальный ущерб в счёт затрат на погребение ФИО17, а также принёс ФИО18 публичные извинения; также судом установлено, что после совершенного ДТП подсудимый незамедлительно сообщил о случившемся в скорую медицинскую помощь.

При таких обстоятельствах суд считает возможным признать, в соответствии с п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, также совершение ФИО1 иных действий, направленных на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему; оказание иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления.

Кроме того, суд учитывает данные о личности подсудимого, который                  <данные изъяты>

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, которые бы существенно уменьшали степень общественной опасности преступления, судом не установлено, в связи с чем, оснований для применения ст. 64 УК РФ суд, не усматривает.

В соответствии с положениями ч. 6 ст. 15 УК РФ, с учетом данных                            о личности подсудимого, фактических обстоятельств совершенного преступления, суд не усматривает оснований для изменения категории преступлений на менее тяжкую.

Учитывая изложенное, суд считает, что наказание подсудимому должно быть назначено в пределах санкции ч. 3 ст. 264 УК РФ, с учетом положений ч. 1                           ст. 62 УК РФ, в виде лишения свободы, что будет способствовать достижению целей наказания, восстановлению социальной справедливости, профилактики совершения подсудимым новых преступлений.

Назначение иного более мягкого наказания, в том числе предусмотренное              ст. 53.1 УК РФ, не будет способствовать достижению целей наказания.

Учитывая данные о личности подсудимого, наличие смягчающих наказание обстоятельств и отсутствием отягчающих, а также отношение подсудимого к содеянному, суд полагает, что исправление и перевоспитание ФИО1 возможно без реального отбывания назначенного наказания, но в условиях осуществления за ним контроля со стороны специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденных.

Решая вопрос о назначении дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, суд учитывает то обстоятельство, что при постановлении обвинительного приговора по ч. 3 ст. 264 УК РФ данный вид наказания является обязательным, и, с учетом, установленных в суде обстоятельств и поведения подсудимого в условиях дорожно-транспортного происшествия, полагает необходимым лишить ФИО1 права заниматься деятельностью по управлению транспортными средствами, что, по мнению суда, не отразится на условиях жизни подсудимого и его семьи.

Судьбу вещественных доказательств суд разрешает в соответствии                          с требованиями ст. 81 УПК РФ.

Гражданским истцом (потерпевшей) ФИО2 заявлен гражданский иск о компенсации морального вреда в размере <данные изъяты> с гражданского ответчика (подсудимого) ФИО1 (т. 4 л.д. 57).

В судебном заседании гражданский истец просила иск удовлетворить. Гражданский ответчик иск не признал. Представители гражданского ответчика, его адвокаты, полагали необходимым отказать в удовлетворении иска, сообщив, что иск не мотивирован, либо выделить гражданский иск для самостоятельного рассмотрения. Государственный обвинитель, полагал возможны иск удовлетворить, но снизив размер компенсации до <данные изъяты>.

Обсудив гражданский иск и выслушав стороны, суд приходит к следующему выводу.

Вопреки доводам гражданского ответчика и его представителей, заявленный гражданский иск, должным образом мотивирован. В нём указано, что ФИО1 совершил наезд на мать гражданского истца, в результате ФИО17 погибла; указанными действиями ответчика ФИО2 причинены нравственные и душевные страдания, выразившиеся в чувстве глубокого горя, подавленности и душевной боли, которые она испытала из-за потери родного, самого близкого человека.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 32 Постановления Пленума Верховного суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», судам следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также на определение размера компенсации морального вреда.

Жизнь и здоровье человека относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, а их защита должна быть приоритетной (статья                             3 Всеобщей декларации прав человека и ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах), а право гражданина                           на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции Российской Федерации.

В соответствии с требованиями ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с требованиями п. 2 ст. 1101 ГК РФ, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.                             При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых                            был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии с требованиями п. 1 ст. 1101 ГК РФ, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда                       в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Статьей 1064 ГК РФ предусмотрено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Вина причинителя вреда является общим условием ответственности за причинение вреда. При этом вина причинителя вреда резюмируется, поскольку он освобождается от возмещения вреда только тогда, когда докажет, что вред причинен не по его вине (п. 2 ст. 1064 ГК РФ).

В соответствии с требованиями ст. 1079 ГК РФ, юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Поскольку судом установлен факт причинения гражданским ответчиком вреда, суд приходит к выводу о наличии оснований для взыскания компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд принимает                          во внимание обстоятельства дела, учитывая последствия, что гражданский истец испытала и продолжает испытывать нравственные и физические страдания, в связи с гибелью ближайшего родственника; степень вины погибшей, в связи с нарушением правил дорожного движения; требования разумности и справедливости.

При этом суд принимает во внимание имущественное положение подсудимого (наличие семьи, несовершеннолетнего ребёнка, состояние здоровья) и в связи с изложенным суд считает заявленный гражданский иск о возмещении морального вреда подлежащим удовлетворению частично, в размере 1 млн. рублей, исходя из того, что это не противоречит требованию разумности и отвечает требованиям справедливости.

С требованиями возмещения имущественного ущерба, гражданский истец не обращалась.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 307-309 УПК РФ,

ПРИГОВОРИЛ:

Закурдаева ФИО22 признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ и назначить ему наказание                в виде лишения свободы сроком на 02 (два) года с лишением права заниматься определенной деятельностью в виде лишения права управления транспортными средствами на срок 01 (один) год.

На основании ст. 73 УК РФ, назначенное наказание в виде лишения свободы сроком на 02 (два) года считать условным с испытательным сроком на 02 (два) года.

Возложить на условно-осужденного Закурдаева В.С. обязанности: не менять место жительство (место пребывания) без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденного; являться                 на регистрацию в уголовно - исполнительную инспекцию один раз в месяц, в дни                  и часы, установленные уголовно - исполнительной инспекцией.

Дополнительное наказание - лишение права заниматься определенной деятельностью в виде лишения права управления транспортными средствами                 на срок 01 (один) год - исполнять реально.

Меру пресечения Закурдаеву ФИО23 - подписку о невыезде                и надлежащем поведении отменить по вступлении приговора в законную силу.

Вещественные доказательства три компакт диска, хранящиеся в деле, хранить в деле.

Гражданский иск ФИО2 к Закурдаеву ФИО24 удовлетворить частично и взыскать с Закурдаева ФИО25 в пользу ФИО2 компенсацию морального вреда в размер <данные изъяты>.

Приговор может быть обжалован в Московский областной суд в течение              10 суток с момента его провозглашения.

Разъяснить осужденному, что он вправе ходатайствовать об участии                            в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, вправе пригласить защитника для участия в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, вправе ходатайствовать перед судом о назначении защитника, в том числе бесплатно, в случаях предусмотренных УПК РФ; отказаться от защитника.

Судья

подпись

А.А. Фомичев